Часть четвертая Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) в главе 76 раскрывает особенности правового регулирования средств индивидуализации юридических лиц, товаров, работ, услуг и предприятий. Одним из таких средств индивидуализации является товарный знак. Из определения, данного в статье 1477 ГК РФ, становится видно, что товарным знаком является обозначение (также, как и в случаях с другими средствами индивидуализации), которое используется для индивидуализации товаров юридических лиц или индивидуальных предпринимателей.
Сразу же хочется отметить, что с 29.06.2023 г. в п. 1 ст. 1477 ГК РФ вносятся изменения – в будущей редакции товарным знаком будет признаваться обозначение, служащее для индивидуализации товаров. То есть, законодатель пришел к выводу о целесообразности исключения указания на юридических лиц или индивидуальных предпринимателей, чьи товары индивидуализируются путем признания исключительного права на товарный знак. В данной ситуации можно говорить как о расширительном толковании в новой редакции статьи понятия правообладателей исключительного права (при удалении ссылки на них); так и о юридической лаконичности – как одном из критериев при изложении юридической информации (при обширности терминов, уточняющих слов и длинных аббревиатур компактность незаменима).
Верность первого предположения доказывает также внесение изменений в часть четвертую ГК РФ с 29.06.2023 г. в части признания утратившей силу статьи 1478 ГК РФ – в текущей редакции она отсылает нас к обладателю исключительного права на товарный знак (им может быть опять же юридическое лицо или индивидуальный предприниматель). После вступления в силу новой редакции можно будет говорить о расширении числа субъектов отношений в сфере интеллектуальной собственности за счет включения в круг правообладателей также и физических лиц, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя. Целесообразность таких нововведений, плюсы и минусы также поднимались в статье Сальниковой А.В. , резонно упомянуто право граждан на занятие предпринимательской деятельностью без необходимости государственной регистрации; автором также подчеркнута перспективность уравнивания правового положения граждан РФ и иностранцев, которые по Мадридскому соглашению имеют право регистрации товарного знака в России без подтверждения статуса ИП. В такой перспективе могу согласиться с Анастасией Владимировной, в части усовершенствования законодательства, на мой взгляд, данное изменение отразится положительно с учетом того, что Россия является участницей Мадридского соглашения, что означает её обязанность применения норм международного соглашения в случае их противоречия внутреннему законодательству.
Другим изменением в сфере регулирования товарных знаков является правка в статью 1509 ГК РФ. В редакции № 30 от 30.12.2020 г. в текст Кодекса вносится дополнение: если раньше п.3 звучал так: «Свидетельство на общеизвестный товарный знак выдается федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности…», то теперь с 17.01.2021 г. п.3 дополняется словами «в форме электронного документа и по желанию заявителя на бумажном носителе». Фактически по новым правилам свидетельство выдается автоматически всем в электронном виде, изымая необходимость выдачи бумажного подтверждения исключительного права. Нововведение, считается, благоприятно отражает общую направленность на цифровизацию документооборота, уменьшение бумажной и бюрократической работы (вкупе с временными задержками), способствует сохранению денежных средств правообладателя – в соответствии с постановлением Правительства РФ от 17 июня 2021 г. № 922 за выдачу на бумажном носителе свидетельства на общеизвестный товарный знак взимается пошлина в размере 2000 рублей.
Судебная практика по товарным знакам также не стоит на месте, что позволяет говорить и о довольно частом обновлении судебных решений, и иллюстрирует воплощение и защиту норм субъектов гражданского права на практике. В частности, в августе 2022 года президиум Суда по интеллектуальным правам поставил точку в долгой истории противостояния двух юридических лиц относительно регистрации и защиты словосочетания «Saint Vincent» в качестве товарного знака.
Изначально ООО «Александровы погреба» в 2020 году обратилось в Арбитражный суд Москвы с иском к ООО «Винный стиль» с целью защиты своих исключительных прав на товарный знак «Saint Vincent», используемый ответчиком при реализации алкогольной продукции. Иск общества был удовлетворен, однако ООО «Винный стиль» в свою очередь обратилось в Роспатент с жалобой, указав, что товарный знак с таким названием является оскорблением чувств верующих (правовая охрана предоставлена обозначению, воспроизводящему имя христианского мученика святого Викентия), что является нарушением законодательства, следовательно, правовой защиты у товарного знака «Saint Vincent» быть не должно.
Особая важность данного казуса в очередной раз подчеркивается также замысловатой историей рассмотрения спора – если первоначально Федеральная служба по интеллектуальной собственности посчитала предъявленные претензии правомерными и лишила товарный знак «Saint Vincent» правовой защиты, затем Суд по интеллектуальным правам удовлетворил иск «ущемленной» стороны и отменил решение Роспатента, а потом президиум Суда по интеллектуальным правам отменил первоначальное решение Суда по интеллектуальным правам, что позднее даже подтвердил Верховный суд. Президиум Судс по интеллектуальным правам даже отказал в проведении социологических исследований и привлечении независимого эксперта.
Одним из аргументов суда была ссылка на то, что противоречие общественным интересам заключается в том, что путем регистрации спорного товарного знака «Saint Vincent» вводятся не предусмотренные законом ограничения по использованию вышеупомянутого обозначения для всех третьих лиц, в том числе для религиозных организаций. Самого этого факта, по мнению суда, оказалось достаточно для применения к спорным правоотношениям положений подпункта 2 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ (нормы о защите культурных ценностей общества). Так, данная история судебного спора, с одной стороны, наглядно демонстрирует запрет регистрации в качестве товарных знаков обозначений, в том числе содержащих элементы, противоречащих общественным интересам, а с другой – содержит несколько спорную позицию суда, особенно по правовым последствиям, учитывая количество употребления имен святых в зарегистрированных товарных знаках (к примеру, в той же алкогольной сфере шампанское «Санто-Стефано» или коньяк «Ной»).
Интерес представляет также судебная практика по факту регистрации товарных знаков, а особенно касающаяся причин отказа в их регистрации. В частности, дело о регистрации обозначения «Белорусский мармелад» в качестве товарного знака по заявке российского ИП из г. Пензы. Предприниматель в доводах указывал, что слово «белорусский» в составе товарного знака должно считаться фантазийным, поскольку нет связи между производимым товаром и местом его создания и продажи. Однако Роспатент в октябре 2021 г. отказал в регистрации подобного товарного знака в силу несоответствия нормам пункта 3 статьи 1483 ГК РФ. Федеральная служба мотивировала свое решение доводами о том, что представленное обозначение имеет указание на место производства товаров, не обладает различительной способностью и фактически не способно индивидуализировать конкретного производителя; более того, упоминание слова «белорусский» введет в заблуждение потребителей, поскольку заявка подана российским предпринимателем, и кроме того, товары производства республики Беларусь широко представлены на российском рынке, в том числе и мармелад.
В свою очередь ИП возражал против доводов Роспатента, особенно выделяя важность установления восприятия элемента в виде слова «белорусский» как реального места производства товаров либо фактически фантазийного и очевидно не связанного реально с географическим объектом. Суд по интеллектуальным правам оставил в силе решение Федеральной службы по интеллектуальной собственности, подтвердив выводы службы и отдельно указав на реалистичность спорного обозначения с учетом известности Беларуси как места производства продуктов питания, популярных в России, в том числе и мармелада. Президиум Суда по интеллектуальным правам 05 августа 2022 г. утвердил решение суда первой инстанции.
Учитывая вышесказанное, можно прийти к следующим выводам. Законодателем в соответствии с запросами экономики и субъектов рынка вводятся изменения в правовое регулирование товарных знаков, исчезают ставшие ненужными ограничения, а возможности электронного взаимодействия идут в ногу со временем. В частности, упразднение ограничивающего указания на юридических лиц или индивидуальных предпринимателей как правообладателей товарного знака позволяет говорить о предоставлении большей свободы субъектам интеллектуальной собственности; а приобретение возможности получения документа в электронном виде говорит о нацеленности законодателя на «осовременивание» правовой базы. Судебная практика соответствующе применяет нормативно-правовые акты с целью защиты прав правообладателей и третьих лиц, законного предоставления правообладателям прав на товарный знак и защиты от недобросовестного использования не соответствующих закону товарных знаков (как в случаях с товарными знаками «Saint Vincent» и «Белорусский мармелад»).