ФИО М не было получено согласие общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью М на совершение сделки, в момент предоставления займа ФИО М являлся бенефициаром общества с ограниченной ответственностью Z, ФИО М не было направлено уведомление участникам общества с ограниченной ответственностью М о наличии его заинтересованности в сделке, информация о совершении сделки была скрыта ФИО М от участников общества с ограниченной ответственностью М, общество с ограниченной ответственностью Z на момент совершения сделки являлось неплатежеспособным (сумма займа превышала в 265 раз размер активов общества с ограниченной ответственностью Z), на основании перечисленных фактов в отношении ФИО М возбуждено уголовное дело в соответствии с ч. 4 ст. 160 Уголовного кодекса РФ (присвоение и растрата). Выводы суда первой инстанции являются необоснованными, т. к.: обществом с ограниченной ответственностью F не представлены доказательства того, что ФИО М была скрыта от участников общества с ограниченной ответственностью М информация о заключении договора займа от 11.03.2018г. с обществом с ограниченной ответственностью Z, о перечислении денежных средств по договору в размере 4 091 285 руб. Сведения о наличии задолженности по договору займа были отражены в бухгалтерской отчетности (бухгалтерском балансе) общества с ограниченной ответственностью М за 2018 г. Участники общества с ограниченной ответственностью М, руководствуясь принципами разумности и добросовестности при реализации права участников на получение информации о деятельности общества, имели возможность запросить и получить информацию о займах, предоставляемых обществом с ограниченной ответственностью М. Общество с ограниченной ответственностью F, владеющее долей в размере 50% уставного капитала общества с ограниченной ответственностью М с 03.04.2017г., имело полный доступ ко всем документам общества с ограниченной ответственностью М, в том числе, финансовым документам, бухгалтерской отчетности. Нами были представлены доказательства предоставления обществу с ограниченной ответственностью F информации о финансовом состоянии и финансовых операциях общества с ограниченной ответственностью М, начиная с 03.04.2017г., а именно, доказательства предоставления этой информации обществу с ограниченной ответственностью F в момент заключения договора купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью М от 03.04.2017г. (в соответствии с п. 3.6. договора купли-продажи доли); доказательства предоставления указанной информации по состоянию на 06.02.2020г. ФИО В - представителю аудиторской организации, оказывавшей обществу с ограниченной ответственностью F услуги по аудиту финансового состояния общества с ограниченной ответственностью М. Таким образом, общество с ограниченной ответственностью F обладало информацией о финансовых операциях, совершаемых обществом с ограниченной ответственностью М. Договор займа от 11.03.2018г. с обществом с ограниченной ответственностью Z являлся действительной, реальной, возмездной сделкой, не был оспорен, не был признан недействительным по решению суда. Общество с ограниченной ответственностью М имело возможность взыскать задолженность по договору, в частности, после прекращения ФИО М исполнения полномочий генерального директора. Вывод суда первой инстанции о том, что ФИО М являлся фактическим выгодоприобретателем по договору займа от 11.03.2018г. с обществом с ограниченной ответственностью Z не подтвержден доказательствами, в частности, обществом с ограниченной ответственностью F не представлены доказательства того, что денежные средства, перечисленные обществу с ограниченной ответственностью Z по договору займа, были впоследствии получены ФИО М. ФИО М не являлся лицом, осуществляющим контроль за деятельностью общества с ограниченной ответственностью Z. В соответствии с информацией из открытых источников, в том числе, информационной системы «СПАРК», ФИО М являлся миноритарным участником общества с ограниченной ответственностью Z с долей в уставном капитале в размере 20% в течение всего срока существования общества с ограниченной ответственностью Z. Довод о возбуждении в отношении ФИО М уголовного дела на основании ч. 4 ст. 160 Уголовного кодекса РФ (присвоение и растрата) не имеет правового значения для рассмотрения арбитражного дела, т. к. предварительное следствие по уголовному делу не завершено, вступивший в силу приговор суда в отношении ФИО М отсутствует, вывод суда первой инстанции о том, что факт возбуждения уголовного дела может являться основанием для привлечения участника общества к ответственности в виде возмещения причиненных обществу убытков, противоречит п.4 ст.69 Арбитражного процессуального кодекса РФ, ст.49 Конституции РФ (презумпция невиновности). Обществом с ограниченной ответственностью F пропущен срок исковой давности по этому исковому требованию, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска в части этого искового требования. В соответствии с п.1 ст.196 Гражданского кодекса РФ срок исковой давности по иску о взыскании с генерального директора убытков, причиненных хозяйственному обществу, - 3 года. В соответствии с п.1 ст. 200 Гражданского кодекса РФ, п.10 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.2013г. N 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» срок исковой давности по иску участника общества о взыскании убытков начинает исчисляться с момента, когда участник (или его правопредшественник) узнал или должен был узнать о факте совершения нарушения членом органа управления юридического лица. Платежи по перечислению займа по договору займа от 11.03.2018г. с обществом с ограниченной ответственностью Z были выполнены в период с 15.03.2018г. по 15.06.2018г. В соответствии с п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.06.2018г. N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность" участник общества должен был узнать о совершении сделки с нарушением порядка совершения крупной сделки или сделки с заинтересованностью не позднее даты проведения годового общего собрания участников по итогам года, в котором была совершена оспариваемая сделка.
Таким образом, общество с ограниченной ответственностью F как участник общества с ограниченной ответственностью М должно было узнать о предоставлении займа по договору займа от 11.03.2018г. с обществом с ограниченной ответственностью Z не позднее даты проведения годового общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью М за 2018 г., т. е. не позднее 30.04.2019г. (ст. 34 Федерального закона от 08.02.1998г. N 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью»), или ранее - с даты опубликования бухгалтерского баланса, отчета о финансовых результатах деятельности общества с ограниченной ответственностью М за 2018 г., а именно, с 30.03.2019г. Обществом с ограниченной ответственностью F не представлены доказательства того, что ФИО М были созданы препятствия в получении обществом с ограниченной ответственностью F документов и информации о финансовом состоянии, деятельности и финансовых операциях общества с ограниченной ответственностью М. Т. к. исковое заявление подано обществом с ограниченной ответственностью F 02.07.2022г., срок исковой давности для предъявления иска о взыскании убытков в размере 4 091 285 руб. в связи с предоставлением займа обществом с ограниченной ответственностью М по решению ФИО М по договору займа от 11.03.2018г. с обществом с ограниченной ответственностью Z истек.
2) Судом первой инстанции сделан вывод о том, что действия ФИО М стали причиной наличия убытков у общества с ограниченной ответственностью М в размере 16 899 239 руб. в результате безвозмездного оказания медицинских услуг 69 пациентам из КНР в 2019 - 2020 г. г. по следующим основаниям: в качестве доказательств факта безвозмездного оказания обществом с ограниченной ответственностью М медицинских услуг представлены информация из медицинских карт пациентов, прейскуранты на медицинские услуги общества с ограниченной ответственностью М, пояснения сотрудников общества с ограниченной ответственностью М, свидетельствующие о том, что ФИО М были даны поручения о содействии в получении гражданам КНР разрешений на въезд в РФ, оформлении документов, необходимых для въезда в РФ, доказательства оплаты оказанных обществом с ограниченной ответственностью М медицинских услуг гражданам КНР не были представлены ФИО М в материалы дела. Выводы суда первой инстанции являются необоснованными, т. к. в соответствии с уставом основным видом деятельности общества с ограниченной ответственностью М является оказание медицинских услуг (деятельность в области здравоохранения, ОКВЭД - 86). Оказание услуг гражданам является ординарными сделками для общества с ограниченной ответственностью М, заключаемыми в процессе осуществления обычной хозяйственной деятельности. Факт того, что 69 медицинских карт пациентов из КНР оформлены надлежащим образом, находятся в клиниках общества с ограниченной ответственностью М (копии медицинских карт представлены в материалы дела), неоднократно представлялись контролирующим органам по запросам, свидетельствует об оказании услуг пациентам из КНР в общем порядке на общих условиях. Сведения о факте оказания медицинских услуг пациентам из КНР ФИО М не скрывались, доказательства каких-либо нарушений при оказании медицинских услуг пациентам из КНР отсутствуют. Общая стоимость медицинских услуг, оказанных обществом с ограниченной ответственностью М пациентам из КНР в 2019 - 2020 г. г., оценивается обществом с ограниченной ответственностью F в 16 899 239 руб. В соответствии с официально опубликованной бухгалтерской отчетностью общий размер выручки общества с ограниченной ответственностью М в 2019 - 2020 г. г. - 320,5 млн руб. Таким образом, прибыль за оказание медицинских услуг пациентам из КНР, по мнению общества с ограниченной ответственностью F, не полученная обществом с ограниченной ответственностью М, составляет 5% от общего размера выручки в 2019 - 2020 г. г. Наличие задолженности по ординарным сделкам, заключаемым в процессе осуществления основной деятельности хозяйственного общества, в незначительном размере по отношению к общему размеру выручки хозяйственного общества, не может быть квалифицировано как причинение обществу убытков. Обществом с ограниченной ответственностью F в противоречие п. 1 ст. 65 Арбитражного процессуального кодекса РФ не представлены доказательства получения и исполнения сотрудниками общества с ограниченной ответственностью М поручений ФИО М выполнять подготовку документов, необходимых для получения пациентами из КНР разрешений на въезд в РФ, доказательства представления обществом с ограниченной ответственностью М в органы государственной власти гарантий здоровья, материального благополучия и отъезда пациентов из КНР, доказательства безвозмездного использования ресурсов общества с ограниченной ответственностью М для оказания медицинских услуг пациентам из КНР. Таким образом, довод общества с ограниченной ответственностью F о безвозмездности оказания медицинских услуг пациентам из КНР является не подтвержденным доказательствами. Возмездность оказания медицинских услуг пациентам из КНР подтверждается, в частности, договорами на оказание медицинских услуг, платежными документами к договорам (представлены в материалы дела). Наличие задолженности по оплате медицинских услуг пациентам из КНР дает право обществу с ограниченной ответственностью М на её взыскание в установленном законодательством порядке (медицинские карты пациентов содержат идентификационные сведения о пациентах) и не может быть квалифицировано как причинение убытков обществу с ограниченной ответственностью М по вине ФИО М. Доводы общества с ограниченной ответственностью F о том, что ФИО М, подконтрольные ему общество с ограниченной ответственностью FE, общество с ограниченной ответственностью FI являлись выгодоприобретателями в результате оказания медицинских услуг пациентам из КНР, оплата за услуги принималась в наличной форме представителями обществ с ограниченной ответственностью FE, FI, являются необоснованными, т. к. обществом с ограниченной ответственностью F не представлены доказательства, подтверждающие наличие у обществ с ограниченной ответственностью FE, FI обязательств по оплате медицинских услуг за пациентов из КНР, доказательства получения представителями обществ с ограниченной ответственностью FE, FI денежных средств от пациентов из КНР в наличной, безналичной форме, доказательства извлечения ФИО М личной выгоды в результате оказания медицинских услуг пациентам из КНР. Одним из стратегически перспективных направлений деятельности общества с ограниченной ответственностью М в 2019 - 2020 г. г. являлось привлечение пациентов из КНР, в связи с чем в 2019 г. ФИО М и другими сотрудниками общества с ограниченной ответственностью М неоднократно предпринимались маркетинговые поездки в КНР. Целью привлечения пациентов из КНР являлась потенциальная возможность значительного увеличения размера прибыли общества с ограниченной ответственностью М. Таким образом, оказание медицинских услуг 69 пациентам из КНР, прибыль от которых несущественна по сравнению с прибылью от другой деятельности общества с ограниченной ответственностью М, имело важное стратегически маркетинговое значение. Причиной возникновения дебиторской задолженности пациентов из КНР стало распространение новой коронавирусной инфекции в конце 2019 г. – начале 2020 г., начавшееся в КНР, являющееся обстоятельством непреодолимой силы, не зависящим от воли ФИО М, сделавшее невозможным для пациентов из КНР нахождение на территории РФ, въезд на территорию РФ для продолжения получения медицинских услуг. Критерии неразумности, недобросовестности действий органа управления юридического лица установлены п. 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.2013г. № 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", к ним относятся: действия директора при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, сокрытие информации о совершенной им сделке от участников юридического лица, заведомое совершение действий в нарушение интересов юридического лица, в том числе, заключение сделки на заведомо невыгодных условиях. Таким образом, действия ФИО М, связанные с организацией оказания обществом с ограниченной ответственностью М медицинских услуг пациентам из КНР, не соответствуют критериям неразумности, недобросовестности действий органа управления юридического лица, установленным п. 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.07.2013г. № 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица". Соответственно, факт наличия у общества с ограниченной ответственностью М убытков в результате неразумных, недобросовестных действий ФИО М, направленных на организацию безвозмездного оказания медицинских услуг 69 пациентам из КНР, нельзя считать установленным, основания для взыскания с ФИО М убытков в связи с оказанием обществом с ограниченной ответственностью М медицинских услуг пациентам из КНР отсутствуют.
3) Судом первой инстанции сделан вывод о наличии у общества с ограниченной ответственностью М убытков в результате предоставления обществом с ограниченной ответственностью М по решению ФИО М займа по договору займа от 11.03.2018г. обществу с ограниченной ответственностью Z в размере 4 091 285 руб. Вывод суда первой инстанции является необоснованным, т. к. общество с ограниченной ответственностью М имело задолженность перед ИП ФИО А по договору аренды оборудования от 15.11.2016г., договору купли-продажи оборудования от 08.08.2020г. в общем размере 4 210 915 руб. С целью погашения задолженности перед ИП ФИО А обществом с ограниченной ответственностью М была совершена уступка ИП ФИО А права требования по возврату займа в размере 4 091 285 руб., предоставленного обществом с ограниченной ответственностью М обществу с ограниченной ответственностью Z по договору займа от 11.03.2018г. (подтверждается соглашением об уступке права требования от 27.08.2020г., дополнительными соглашениями к договору купли-продажи оборудования, договору аренды оборудования), после чего встречные требования ИП ФИО А к обществу с ограниченной ответственностью М были прекращены зачетом, сведения об операциях отражены в документах бухгалтерского учета общества с ограниченной ответственностью М (подтверждается протоколом осмотра доказательств от 26.06.2023г., выполненного ВРИО нотариуса г. Москвы). Таким образом, у общества с ограниченной ответственностью Z отсутствует задолженность перед обществом с ограниченной ответственностью М в размере 4 091 285 руб. по договору займа от 11.03.2018г., соответственно, отсутствуют основания для удовлетворения искового требования о взыскании с ФИО М убытков, причинённых обществу с ограниченной ответственностью М в результате предоставления займа обществу с ограниченной ответственностью Z по договору займа от 11.03.2018г. Перечисление денежных средств по договору займа от 11.03.2018г. было осуществлено обществом с ограниченной ответственностью М в период с 15.03.2018г. по 15.06.2018г. Уточнения к исковому заявлению, содержащие требование о взыскании с ФИО М убытков в размере 4 091 285 руб., представлены обществом с ограниченной ответственностью F 07.05.2023г. В соответствии с абз. 3 п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", если судом принято заявление об увеличении иска в отношении задолженности за периоды, которые при обращении с первоначальным требованием не заявлялись, срок исковой давности по измененным требованиям перестает исчисляться с даты заявления таких требований, а не с даты предъявления первоначального иска. Соответственно, срок исковой давности (3 года) пропущен обществом с ограниченной ответственностью F, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований в этой части.
4) Судом первой инстанции сделан вывод о наличии у общества с ограниченной ответственностью М убытков в результате предоставления обществом с ограниченной ответственностью М по решению ФИО М займа по договору беспроцентного займа ФИО М в размере 1 531 000 руб. Вывод суда первой инстанции является необоснованным и противоречит представленным в дело доказательствам, т. к. перечисление денежных средств в размере 1 531 000 руб. ФИО М было осуществлено обществом с ограниченной ответственностью М с основанием платежа «Возврат займа по договору беспроцентного займа от 29.01.2020г. 1 531 000 руб. НДС не облагается» (подтверждается выпиской с расчётного счёта, предоставленной банком "ВТБ"). Т. е. ФИО М был предоставлен займ обществу с ограниченной ответственностью М в размере 1 531 000 руб. по договору беспроцентного займа от 29.01.2020г.(подтверждается платежным поручением от 02.02.2020г., в соответствии с которым назначение платежа - «внесение денежных средств по договору беспроцентного займа от 29.01.2020г., сумма 1 531 000 руб."), который был возвращён обществом с ограниченной ответственностью М, следовательно, отсутствует факт наличия у общества с ограниченной ответственностью М убытков в размере 1 531 000 руб.
5) Судом первой инстанции сделан вывод о наличии у общества с ограниченной ответственностью М убытков в результате предоставления обществом с ограниченной ответственностью М по решению ФИО М займа по договору беспроцентного займа обществу с ограниченной ответственностью МZ в размере 569 000 руб.
Продолжение в субботнем посте (или на сайте)
Начать дискуссию