«Репарации и контрибуции». Материальная ответственность за агрессию в международном праве

Сначала, следуя совету президента, разберёмся с терминами.

Контрибуция — это платежи, налагаемые на проигравшее в войне государство в пользу государства-победителя. Иначе говоря, это что-то вроде дани, взимаемой с проигравшего по требованию победителя — обычно в силу мирного договора между ними, заключённого по итогам войны. Контрибуция могла использоваться для покрытия военных расходов победителя, но обычно включала и значительные суммы сверх того (а иначе за что воевать?).

Исторически контрибуция считалась совершенно нормальным явлением, своего рода цивилизованной альтернативой хаотического разграбления побеждённой страны. Так, Наполеон все свои завоевания заканчивал мирным договором с условием выплаты контрибуции, насобирав таким образом более 500 млн. франков. Однако после победы над ним союзники по антифранцузской коалиции, в свою очередь, наложили на Францию контрибуцию в 700 млн. франков.

Однако в 20 веке подходы несколько изменились. Когда по итогам Первой мировой войны заключался Версальский договор с побеждённой Германией, страны-победители под давлением общественного мнения (и, между прочим, при активной поддержке советской дипломатии) формально отказались от контрибуций, заменив их репарациями.

Репарация — эта форма материальной ответственности страны-правонарушителя перед страной-жертвой правонарушения. Если, допустим, одна страна напала на другую страну, нанесла ей ущерб, а затем проиграла войну, то она должна заплатить пострадавшей стране деньги. Но не в силу того, что она проиграла, а в качестве материальной ответственности за причинённый ущерб. Репарация — это не дань победителю, а компенсация жертве правонарушения!

Правда, проблема в том, что для получения компенсации жертве (и её союзникам) вначале необходимо, как правило, всё же победить правонарушителя в войне. Ну или у правонарушителя должна проснуться совесть, чтобы он добровольно скомпенсировал ущерб, нанесённый жертве. Более реалистический вариант — спор разрешён компетентным международным органом, и правонарушитель, скрипя зубами от злости, прекращает правонарушение и платит репарации, чтобы не нарваться на суровые санкции от мирового сообщества.

Например, репарации были наложены на Германию после Второй мировой войны. СССР брал репарации натурой: из восточной Германии было вывезено 400 тыс. вагонов разного оборудования, станков, скота, продовольствия и т. д. Также вывозилась техническая документация, такая как чертежи новейшей ракетной техники (заодно с пленными специалистами). Вывозили всё, вплоть до зверей из зоопарка: любимец Гитлера, аллигатор Сатурн умер в Москве в 2020 году. Формально говоря, всё это мыслилось не как кара для Германии, а как компенсация нанесённого СССР ущерба. Взимание репараций с ГДР было прекращено по договору от 1954 года.

Помимо репараций, понимаемых как денежные выплаты или передача имущественных ценностей, существуют и другие формы материальной ответственности за нарушение международного права. Прежде всего следует упомянуть реституцию, то есть восстановление прежнего положения вещей, в том числе восстановление материальных ценностей в натуре. Но не будем углубляться в эти детали.

Что касается контрибуций, они ушли в прошлое. Современное международное право подобных выплат, осуществляемых лишь по «праву сильного», более не признаёт.

***

Однако для того, чтобы возникла ответственность, необходимо, чтобы было совершено правонарушение. О каком же правонарушении идёт речь?

Пожалуй, самое серьёзное нарушение международного права — это военная агрессия. «Нюрнбергские принципы», кодифицировавшие правила Нюрнбергского трибунала, относят к международно-правовым преступлениям развязывание и ведение агрессивной войны. Запрет на акты агрессии включён в Устав ООН, причём «подавление актов агрессии или других нарушений мира» там названо одной из главных целей организации.

Эти документы не дают формального определения военной агрессии. Такое определение было дано в 1974 году в резолюции Генассамблеи ООН (№ 3314).

Над разработкой этого определения целых семь лет работал специально созданный комитет (а вообще определение начали обдумывать ещё в Лиге Наций).

В первой же статье агрессия определяется в самых общих терминах (затем идут уточнения).

Определение довольно широкое: «актами агрессии» признаются, в частности, «вторжение или нападение вооружённых сил государства на территорию другого государства», «любая аннексия с применением силы территории другого государства или части её», «бомбардировка вооружёнными силами государства территории другого государства», а также «засылка государством ... вооружённых банд, групп, иррегулярных сил или наёмников, которые осуществляют акты применения вооружённой силы против другого государства».

В определении далее уточняется, что никакие соображения, будь то политические, экономические или военные (не говоря уже об исторических) не могут служить оправданием агрессии. Агрессивная война квалифицируется как преступление против международного мира, предусматривающее соответствующую международную ответственность. Территориальные приобретения, полученные в результате агрессии, не признаются правомерными.

Формально говоря, резолюции Генассамблеи не имеют обязательного характера. Задумка была в том, чтобы помочь Совету Безопасности ООН при разрешении вопроса о том, была ли та или иная акция «агрессией» (для последующего пресечения правонарушения), но в принципе у Совбеза могут быть и свои соображения на этот счёт. Впрочем, определение, данное Генассамблеей, кажется почти бесспорным и наверняка будет применяться любым международным судом при разрешении вопроса об агрессии.

Приведённые выше формулировки ещё недавно звучали как полнейшая банальность, и на лекциях по международному праву студенты зевали и играли в морской бой. Кто бы мог подумать, что встанет вопрос о применении определения военной агрессии к действиям России!

***

Совершила ли Россия акт агрессии в Украине?

Весьма недвусмысленный ответ на этот вопрос дала Генеральная ассамблея ООН. Её резолюция, принятая на чрезвычайной специальной сессии, так и называется: «Агрессия против Украины».

Генассамблея «категорически осуждает агрессию Российской Федерации против Украины, совершённую в нарушение Статьи 2(4) Устава» ООН.

Резолюция осуждает «специальную военную операцию» России в Украине (а заодно и решение России повысить готовность своих ядерных вооружений), подтверждает приверженность к суверенитету и территориальной целостности Украины и требует, чтобы Россия «немедленно, полностью и безоговорочно вывела все свои военные силы с территории Украины в её международно признанных границах». Признание ДНР и ЛНР также осуждается.

За резолюцию проголосовало 141 государство, 35 воздержались, 12 не участвовали, 5 были против. Из постоянных членов Совбеза воздержался лишь Китай, остальные (кроме самой РФ) за.

Против резолюции оказалась лишь сама Россия и её четверо могучих союзников: Белоруссия, Сирия, Северная Корея, Эритрея. (Кто не знает, Эритрея — это что-то вроде Северной Кореи, но в Африке.)

Таким образом, мировое сообщество подавляющим большинством голосов признало действия России агрессией против Украины. Я лично не вижу оснований сомневаться в корректности этой правовой квалификации (сличите сами определение агрессии с фактами). Проблема, однако в том, что, как уже упоминалось, резолюции Генассамблеи формально имеют лишь рекомендательный характер.

А все формально обязательные решения принимает Совбез ООН, где у России есть право вето!

***

Ситуация сложилась парадоксальная.

Основная задача ООН — пресечение актов международной агрессии. Устав ООН написан таким образом, что меры против агрессора принимает Совет Безопасности ООН. Между тем в данном случае практически несомненный (во всяком случае, для мирового сообщества) акт агрессии совершил постоянный член Совбеза ООН, имеющий в нём право вето. Соответственно, Совбез бессилен.

Есть ли выход из этого юридического тупика? Большой вопрос.

Неудивительно, что начинают поступать проекты лишения России права голоса в Совбезе ООН. С такой инициативой выступила Украина, сходные проекты прорабатываются в Конгрессе США и т.д.

Технически это сделать как минимум затруднительно, ведь для любых изменений в Уставе ООН требуется согласие Совбеза, а у России там право вето. Однако некоторые юридические зацепки вроде бы есть. Пока они выглядят довольно натянутыми. Но, думается, что если Россия продолжит вести себя как слон в посудной лавке, то возможны всяческие чудеса.

Если все мировое сообщество, включая всех остальных членов Совбеза, решит, что пора избавиться от злостного правонарушителя в главном руководящем органе своей организации, они наверняка найдут способ это сделать. Достаточно вспомнить, как в 1971 году место в ООН и Совбезе отобрали у Китайской Республики (Тайваня) и отдали КНР. Для этого оказалось достаточным принять резолюцию Генассамблеи простым большинством голосов!

Если же ничего придумать не удастся, существующая система международной безопасности на уровне ООН в очередной раз продемонстрирует свою неэффективность. Но тогда скоординированные меры против России смогут принять те государства (напомню, их 141, включая всех могущественных мировых игроков, кроме Китая), которые осудили агрессию.

Как бы суровы эти меры не оказались, Совбез, разумеется, не признает их неправомерными, ведь в нем большинство стран придерживается того же мнения.

***

Но вернёмся к репарациям как форме ответственности за агрессию.

Напомню, репарации — это компенсация за ущерб, причинённый одной стороной другой стране в нарушение международного права, в том числе в результате военной агрессии. Технически репарации могут быть установлены решением уполномоченного органа, такого как Международный Суд ООН, или мирным договором между участниками конфликта.

Однако мирным договором пока не пахнет, а у Международного Суда большие проблемы с юрисдикцией. Он разрешает споры государств лишь с их согласия или на основании их международных договоров. Украина пытается вывести юрисдикцию суда из некоторых международных конвенций, но пока не ясно, согласится ли Суд с этими аргументами.

Есть ещё вариант — разрешение спора Международным Судом с подачи Совбеза, но, как мы помним, там у России право вето. В любом случае для принудительного приведения в исполнение решения Международного Суда потребуется решение Совбеза.

Международный уголовный суд (МУС) имеет юрисдикцию на изучение конфликта в силу заявления Украины, но, как явствует из его названия, он лишь привлекает людей к уголовной ответственности за преступления против международного права (включая военную агрессию), а не налагает репарации на страну-агрессора.

В целом представляется несомненным, что Россия совершила нарушение международного права, за что несёт ответственность перед Украиной в виде репараций. С «контрибуциями» президент Зеленский, видимо, несколько погорячился, но насчёт репараций возразить ему трудно.

Проблема состоит лишь в том, в каких процессуальных формах может быть принято решение о репарациях, и как реализовать его на практике…

***

Очевидно, что репарации являются для жителей страны-агрессора формой коллективной ответственности за преступления их вождей.

Справедливо ли это? Ведь большинство из них не участвовало в войне. Более того, многие из них не голосовали за преступного правителя, или даже выступали против него!

Здесь можно провести аналогию с корпоративным правом.

Если директор компании разворовал активы, довёл компанию до экономического краха и нарвался на зверские санкции за совершенные от имени компании преступления, то в тюрьму посадят директора, но страдать будут и акционеры. В том числе те, кто не голосовал за директора или голосовал против!

Это может показаться несправедливым по отношению к миноритариям-диссидентам, но в целом вполне логично. Кому же отвечать за действия преступного директора, как не его акционерам?

То же и в международном праве. Если безумцы во власти совершают военную агрессию против соседней страны, сея там смерть и разрушения, то под трибунал за это пойдут (рано или поздно) лишь немногие, но страдать придётся всем их подданным.

Не сместили, не удержали, не предотвратили...

***

Пока что просматриваются лишь два более или менее реалистичных сценария дальнейшего развития событий для России.

Либо в России сменится правительство, в результате чего войска из Украины будут выведены, Россия признает свою вину и согласится на выплаты репараций — будь то по решению международного суда или по соглашению сторон. Тогда можно ожидать, что с России будут сняты зверские международные санкции, так что в итоге даже чисто экономических выгод от этого шага для всех нас окажется куда больше, чем издержек.

Либо режим устоит, и тогда, независимо от итогов военных действий в Украине, для России всё будет очень-очень плохо. Россия окончательно превратится в Северную Корею, изолированную от мира и погрязшую в нищете и репрессиях.

Будет ли Россия формально исключена из Совбеза, будут ли формально введены репарации — в этом случае дело десятое. Международные экономические санкции ударят по экономике больнее любых возможных репараций. Тогда лихие девяностые мы будем вспоминать как старые добрые времена!

***

См. также:

• «По какому праву вы меня судите?» Юридическая ответственность за военную агрессию