Статья 51 Конституции на допросе в ФНС - спасение или ловушка?

Пример, как инспекция грозит прийти к директору в 6.00 утра с полицией и создать проблемы в бизнесе. А протокол допроса ведёт так, что это граничит с фальсификацией доказательств.

Идёт выездная налоговая проверка компании, вскрывшая много интересных для ФНС фактов о работе бизнеса. Налоговая собирает доказательства нереальности хозяйственных операций с целью доначислить налоги.

Проводя выездную проверку, инспекция анализирует работу нескольких звеньев контрагентов проверяемой компании. Если среди контрагентов первого звена нашлась техничка (или компания, которую можно выставить техничкой), то замечательно — считайте, доначисленные налоги уже в бюджете. Если сомнительная компания среди контрагентов второго звена — тоже хорошо. Здесь можно доказать нереальность сделки по всей цепочке поставщиков.

Вот инспекция и «прощупывает» контрагентов, чтобы получить нужную информацию.

Как вы уже знаете, один из лучших источников информации — допросы директоров контрагентов. Тут-то и начинается наша история.

В «Налоговые адвокаты» обратился директор компании второго звена относительно проверяемой компании (заказчика).

То есть «наш» директор возглавляет компанию, которая через одного посредника поставляет товары проверяемому заказчику. Инспекции хочется доказать, что наш директор — номинал, а его компания техничка.

На консультации директор рассказал, что несколько дней назад ему на телефон позвонил инспектор «чужой» инспекции (инспекции, обслуживающей территорию, где расположен проверяемый заказчик, а не компанию нашего директора) и предложил явиться на допрос.

Небольшой юридический комментарий: понятно, что телефонный звонок — это ненадлежащий способ вызова физического лица на допрос в инспекцию. Инспекция обязана вызвать директора повесткой (если он вызывается как физическое лицо) либо уведомлением на адрес юридического лица (если директор вызывается как представитель компании).

На резонный вопрос директора, с чего бы ему являться на допрос в инспекцию, от которой он не получил повестку и которая не обслуживает его территорию, инспектор начал угрожать.

Прозвучали угрозы явиться к директору в 6.00 утра с полицией, что неминуемо создаст у соседей впечатление, что здесь живёт чуть ли не бандит какой-то. Инспектор также пригрозил, что у директора будут проблемы в бизнесе (у директора есть еще 2 компании), что инспекция оповестит всех контрагентов, что директор противодействует налоговому контролю и т.д.

Взвесив «за» и «против» директор решил идти на допрос. Но перед этим он пришёл в «Налоговые адвокаты».

Мы прорабатываем стратегию и решаем ссылаться на статью 51 Конституции РФ

Перед нами встал вопрос — какую позицию выбрать?

Мы понимали, что во время выездной проверки инспекция собрала много интересной для себя информации. А значит, мы точно не знаем, в каком русле будет проходить допрос, как инспектор расставит акценты. Следовательно, подготовить директора к конкретным вопросам либо невозможно, либо крайне трудно, да и время поджимает.

Но есть и хорошие новости — инспекцию интересует не компания нашего директора, а другая компания. Наш директор нужен инспекции, чтобы собрать компромат на заказчика. Компания нашего директора — не цель.

Исходя из этого, мы приняли решение — не давать свидетельских показаний на основании статьи 51 Конституции. Мы понимали, что вопросов будет много, и чётко ответить на них все почти невозможно. Если из 100-а вопросов директор чётко, полно и непротиворечиво ответит на 96, а на 4 он ответит недостаточно подробно, то на этих 4-х ответах инспекция будет выстраивать свою позицию о номинальности директора и отсутствии реальных операций между компаниями.

Когда свидетели ссылаются на статью 51 Конституции, инспекторы часто пытаются «вывернуть» эту ситуацию: раз свидетель отказывается давать показания, значит, есть, что скрывать. Но это полная чушь. Право на отказ от дачи показаний — безусловное. Реализация своего права не может влечь негативных выводов и негативную интерпретацию.

Итак, тактика определена. Директор и Роман Черненко идут на допрос.

Инспектор ведёт 4-часовой допрос и выдаёт «ниочёмный» протокол

Перед допросом инспектор демонстративно устанавливает и включает видеокамеру. Допрос записывается. Об этом делается отметка в протоколе.

Чтобы не тратить время, мы сразу заявляем, что берём статью 51 Конституции.

Инспектор соглашается, что такое право у свидетеля есть, но вопросы, тем не менее, задаёт. Всего было озвучено несколько десятков вопросов о самых разных аспектах деятельности компании и взаимодействии с проверяемой компанией.

Среди вопросов были явно некорректные и провокационные, например «осознаете ли вы свою номинальность в качестве директора компании?», «кто вам платит за ваше формальное участие в компании?» и подобные.

Почему инспектор задавал такие вопросы? Он пытался разговорить директора, который на все вопросы отвечал одной и той же фразой «от дачи показаний отказываюсь на основании статьи 51 Конституции Российской Федерации».

Инспектор, желая потянуть время и вымотать директора, долго и нудно записывал каждый заданный вопрос и ответ на компьютер. Это выматывало: вопрос формулировался в течение нескольких секунд, ответ директора также занимал несколько секунд. После ответа тянулись две-три минуты, пока инспектор запишет вопрос и ответ. Для директора это были тягостные и тревожные минуты ожидания следующего вопроса. А теперь вспомните, что всё это ещё и перед объективом камеры!

Наконец, вопросы закончились. Инспектор выходит из кабинета, говоря, что надо распечатать протокол допроса. Но мы понимаем, что на самом деле инспектор идёт согласовывать протокол с начальством. Отсутствует около получаса.

Инспектор возвращается и вручает свидетелю протокол допроса на двух листах, где после реквизитов, внизу уместилась одна строчка «...воспользовавшись статьёй 51 Конституции отказываюсь от дачи показаний».

То есть заданные во время составления протокола вопросы в протоколе отсутствуют!

Мы в замечаниях на протокол указали, что протокол составлен некорректно, и это подтверждается видеозаписью; что в протоколе должны быть указаны все заданные вопросы и ответы на них, как это было в действительности: звучал вопрос — давался ответ.

Инспектор начал спорить, говоря, что он задавал вопросы, только чтобы понять, на все ли вопросы свидетель будет отвечать 51-ой статьей Конституции. Но даже если так, то в протоколе должны быть отражены вопросы, на которые свидетель отвечал со ссылкой на 51-ую статью.

Более того, мы приложили к протоколу допроса заявление, в котором указали, что решение свидетеля ссылаться на 51-ую статью обусловлено давлением со стороны инспекции. А именно — угрозами явиться в 6.00 утра, создать проблемы бизнесу и т.д.

Инспектор пообещал вызвать свидетеля ещё раз, на что мы заявили, что свидетель свою позицию уже озвучил, и вызов свидетеля в рамках той же самой проверки будет расценен как давление на свидетеля.

Также мы потребовали выдать нам копию видеозаписи протокола. На момент написания этого материала ходатайство не удовлетворено.

Почему же инспекция решила не отражать в протоколе допроса заданные вопросы?

Очень просто.

Вопросы несут в себе информацию. Из вопросов можно понять, что именно ищет инспекция:

• связи между какими компаниями;
• какие сделки и за какой период;
• какие суммы фигурируют в документах и т.д.

Чтобы сохранить таинственность, инспекция решила не указывать в протоколе эти вопросы — а вдруг допрошенный директор передаст компании-заказчику протокол со всеми вопросами? И заказчик сможет сделать полезные выводы на основании этих вопросов?

Но инспекции надо понимать, что и у адвоката и у свидетеля есть техническая возможность негласно вести аудиозапись допроса. Во всех смартфонах есть функция диктофона, да и купить отдельный диктофон никаких сложностей не представляет.

Со статьёй 51 Конституции всё совсем не так просто

Возможность отказаться давать показания на основании статьи 51 Конституции — это намного более сложный инструмент, чем многие думают. Да, можно прийти в инспекцию и сказать «я отказываюсь давать показания против себя и своих близких на основании статьи 51 Конституции». Но что происходит дальше?

Инспектор не дурак. Он понимает, что человек перед ним — носитель информации. Эта информация нужна инспектору. И он начинает «разбалтывать» директора. Как? Это дело техники и опыта инспектора.

Инспектор может начать задавать двусмысленные вопросы, и директор начинает уточнять — «что вы имеете в виду, поясните». Вот уже директор и заговорил... Ещё минутка — и директор даёт показания, сам того не замечая.

Или другой вариант — инспектор вдруг бросает директору какое-то обвинение или задаёт провокационный вопрос (как в примерах выше), на который директор просто не может не ответить. И директор начинает защищаться. Полдела сделано — свидетель заговорил. 99% вероятности, что он уже не замолчит, забудет про Конституцию и 51 статью и выложит инспектору информацию, которая того интересует.

Сейчас, читая эти строки, вы можете пренбрежительно усмехнуться, подумав — о каких слабовольных директорах мы говорим в этих примерах! Ведь на самом деле человек, стоящий у руля бизнеса — выдержанный, волевой, прекрасно владеющий собой человек. Такого не разболтаешь! Многие так думают. А потом обнаруживают себя отвечающими на вопросы инспектора.

Помните, что умение разбалтывать директора — это просто одно из профессиональных умений инспектора. Точно такое же, как считать штраф по неуплаченным налогам. Вот и всё.

Что из этого следует? Даже если вы твёрдо решили, что будете использовать статью 51, знайте — у инспектора есть инструменты, как вас разговорить.

Поэтому даже директор, который решил держаться за 51 статью, должен идти на допросы с адвокатом. Адвокат знает инструменты инспектора и предотвращает нежелательный исход допроса. Адвокат может отвести те или иные вопросы, задать уточняющий вопрос, сбить тональность и темп допроса и т.д.

И вообще само присутствие адвоката дисциплинирует инспектора. Свидетель ощущает поддержку, ему в разы проще придерживаться заранее выбранной тактики — отказываться от дачи показания, ссылаясь на 51 статью.

Наш комментарий по этому случаю

У свидетеля есть все основания написать жалобу на инспектора, который:

• вызвал свидетеля по телефону, оказывал психологическое давление и угрожал проблемами, что является нарушением;
• составил протокол ненадлежащим образом, не отразив в нём вопросы;
• не выдал копию видеозаписи допроса.

По сути, речь идёт о фальсификации доказательств. Можно было бы направить жалобу в ИФНС, УФНС и (самое интересное) отправить копию жалобы проверяемому налогоплательщику — пусть знает, как инспекция выбивает показания из его контрагентов. Впоследствии, если проверяемая компания будет судиться с налоговой, это письмо станет ещё одним доказательством в её пользу.

Но, конечно, такая жалоба создаст проблемы нашему директору — инспекция будет иметь на него большой зуб.

Но передать проверяемому заказчику нужную информацию без лишнего шума ничто не мешает.

Выводы

Некоторые выводы из этой ситуации просты и очевидны. Но применение статьи 51 Конституции требует пояснения.

Практика показывает, что у многих свидетелей, решивших отказаться от дачи показаний по 51-ой статье, не получается сделать это — инспектор всё равно находит «ключик», и свидетель начинает говорить. Почему так? Потому, что статья 51 Конституции — это инструмент, которым надо уметь пользоваться. Поэтому если вы ранее не пользовались этим инструментом, лучше идти на допрос с адвокатом. Слишком велики риски. Не тот случай, чтобы учиться во время «боевой практики» — на допросе в ФНС.

Желая сделать доначисления проверяемой компании, инспекция готова идти на нарушения НК РФ с целью получить нужные ей доказательства. Как говорится, впрочем, ничего нового.

Мы описали этот случай, чтобы наши читатели как можно яснее представляли себе, как такие вещи происходят на самом деле. При этом мы надеемся, что с вами, уважаемые читатели, подобного не произойдёт.