Овсянка, сэр!

В бизнесе он предпочитает нехоженые тропы. «Кто-то из кубинских революционеров, кажется, Хосе Марти, однажды сказал: нормальные ребята спят с любовницами, а я — со своими идеями. Ну вот, это точно про меня», — смеется Выходцев. Без ложной скромности Сергей относит себя к «прорывным инноваторам». Всякого рода тактические нововведения вроде замены традиционных ингредиентов более дешевыми или борьбы за повышение скорости приготовления продукта с пяти минут до трех ему не слишком интересны. Совсем другое дело — придумать что-то, чего раньше не было. Так в жизни сразу появляются и цель, и смысл.

Рынок функционального питания, при всех очевидных перспективах, к началу нового века был почти не освоен в мире и уж вовсе пустовал в России. Из двух сегментов — молочного и зернового — бывшего биохимика Выходцева заинтересовал второй. Он обнаружил парадоксальный факт: наиболее полезный для организма злак, овес, оказался одновременно и самым недооцененным! По производству он находился на последнем месте в мире. Возможно, отчасти потому, что считался не подходящим для генетических модификаций. «Есть трансгенная кукуруза и соя, генетически модифицированные томаты и картофель. А овса — нет. Все были просто уверены, что коммерческой ценности эта культура не представляет, — говорит предприниматель. — Вот я и решил попробовать, начав с сегмента продуктов быстрого приготовления».

Выбор ниши оказался вовсе не случайным. Запуская бизнес, Сергей несколько лет провел в бесконечных авиаперелетах. Мотался с одной деловой встречи на другую по всему миру, так что в итоге окончательно «сорвал себе желудок». Тогда Выходцеву очень не помешали бы каши быстрого приготовления, не наносящие ущерба здоровью. А еще лучше — полезные. А вскоре возник новый стимул. Оказалось, что второй ребенок Сергея, как и отец в детстве, наотрез отказывался кушать «полезную кашку». Все говорило о том, что овсянкой пора заняться всерьез.

Завтрак для чемпиона

К решению задачи Выходцев подошел системно. Первым делом открыл научный центр для проведения лабораторных исследований многострадального овса. Эксперименты быстро дали результаты. На полках магазинов регулярно появлялись новые сорта каш «Быстров» и, что важно, не залеживались. А спустя три года после старта проекта Европейское космическое агентство предложило компании принять участие в тендере на разработку рациона питания для космонавтов. И тендер этот Сергей выиграл.

Проще всего было бы отправить в космос контейнер с обычным «Быстровым», получить причитающиеся за этот подвиг деньги и радоваться жизни. Однако путь каши к звездам оказался тернистым. Со стыковкой рационов питания североамериканского, европейского и российского сегментов МКС команда Выходцева справилась быстро. Куда труднее было решить проблему… приготовления и упаковки. Довести до кондиции «стандартную» овсянку на орбите было невозможно: заливать ее полагается стоградусным кипятком. А на космической станции вода закипает уже при 84–86 градусах. Да и как «заливать», если вода не течет? Что, прикажете собирать по всей станции фрагменты завтрака? Не зря космонавты получают питание из тюбиков, в жидком виде. Стоит ли удивляться, что ни американские, ни европейские ученые не знали, каким образом сделать овсянку пригодной для употребления на орбите. А тут еще российский Институт медико-биологических проблем потребовал, чтобы космическая еда снижала уровень холестерина в крови и способствовала предотвращению остеопороза у космонавтов.

Давно известно, что при длительном пребывании в невесомости потеря кальция в костях достигает 60%. К тому же как биохимик Выходцев знал, что за несколько недель в невесомости меняется состав микроорганизмов, проживающих в человеческом теле: из полезных они превращаются в патогенные. Продукты нового поколения должны были питать космонавтов правильным симбиозом микроорганизмов, вытесняющих вредных соседей. Прежние методы борьбы с этой напастью заметных результатов не давали, так что все надежды возлагались на новое поколение овсянки.

К тому моменту Сергей Выходцев, по его собственному выражению, «был в овсе уже пять лет» и полагал, что знает об этой культуре всё. Однако знаний этих для реализации космического заказа почему-то не хватало. Исследовательская лаборатория работала в авральном режиме. Требовалось решение, причем нестандартное.

Поскольку вывести новый сорт овса, готового становиться аппетитной кашей при смешивании с теплой водичкой, не было никакой возможности, в лаборатории начали экспериментировать с заквашиванием зерна. Так уже многие сотни лет поступают с рисом, соей и сорго. Но как ни бились экспериментаторы, ничего не получалось. Вернее, получалось, но — «типичное не то». Заквашенный овес превращался в противно пахнущую жижу, есть которую нельзя было даже через силу.

Народное средство

Перебравшись незадолго до появления орбитального заказа в Северную столицу, семейство Сергея с восторгом осваивало отдых в Карелии. Вроде бы и рядом с «окном в Европу», а вредного сквозняка цивилизации почему-то не чувствуется. Нетронутая природа, какие-то прежние, хорошие лица у людей. Несколько лет подряд селились на одном и том же хуторе. До ближайшего магазина нужно было добираться на перекладных, так что хозяйка — пожилая карелка — жила натуральным укладом. Все у нее было свое, собственного приготовления. Но однажды утром на завтрак хуторянка подала постояльцам свежайший и какой-то удивительно вкусный йогурт.

Съездила в сельпо? Если так, то — когда и на чем, собственно? И откуда, позвольте узнать, в покосившемся сарайчике с истертой советской вывеской «КООП» взяться загадочному продукту, не знакомому обитателю огромного мегаполиса? В ответ на недоуменные расспросы хозяйка кивнула на засеянное овсом поле. А потом еще полчаса втолковывала странным городским людям то, что давно известно каждому карельскому деревенскому пареньку. Это же овсяное молоко. Называется — велле. Неужто раньше никогда не пробовали?

Смысл того, что произошло дальше, пожилой женщине пришлось объяснять уже позже. С горящими глазами Сергей схватил початый жбан с велле, сел в машину и помчался в город. В жбане уютно плескалось решение космической проблемы.

С небес на землю

Пока специалисты космических ведомств с восторгом пробовали и испытывали удивительный продукт из овса, Выходцев прикидывал возможности вывести народный рецепт на массовый рынок. Для начала попытался обнаружить что-то подобное в других странах. Например, коммерческие технологии ферментации «молока» из овса. Однако патентный поиск не дал результатов. Точнее, как раз дал: оказалось, что кроме карелов до такого не додумался никто.

Вскоре зарегистрированная торговая марка «Velle» была надежно прикрыта броней из 14 европейских патентов. Однако для запуска производства требовались деньги. Причем в больших количествах — на создание конструкторского бюро, способного разработать оборудование, на поиск оптимальных территорий для выращивания овса (зерна должны быть мелкими — чем севернее поля, тем лучше)…

Бизнес-ангелы порхали где-то совсем рядом, но в руки не давались.

— Старик, — говорили они Выходцеву хрустально нежными голосами, — давай так. Ты получаешь прототип, товар появляется на полках магазинов, приходят первые данные по продажам — и мы твои. Со всеми нашими деньгами.

— Так на черта вы мне будете нужны после того, как начнутся продажи? — удивлялся Сергей. — Тоже мне, ангелы…

И все-таки инвестор появился. Необходимые деньги нашлись у фонда Inventages, уже вложившегося в разработку лекарства от болезни Альцгеймера (результат ожидается в течение ближайшего десятилетия) и синтез аминокислоты, позволяющей производить биотопливо из никому не нужных морских водорослей.

Один из ключевых показателей для любого прорывного проекта — время, отделяющее вывод продукта на рынок от рождения идеи. Лучшие результаты до сих пор демонстрирует корпорация Matsushita: японцы научились прокручивать полный инновационный цикл за 13–18 месяцев. Запуск «Инвайта» Выходцев осуществил за 38 месяцев. Каша «Быстров» была приготовлена уже быстрее — за два года и два месяца. Зато в случае с «Velle» Сергей уложился в японский норматив. 15 месяцев!

Отвечая на вопрос, как это ему удалось, он просто перечисляет: «ИТ-команда из Индии. Специалисты по ферментации из Голландии. Профессионалы по злакам из Финляндии. Штаб — в Санкт-Петербурге»… Спринтерский рывок «Velle» обошелся в сумму с шестью нулями. Не в рублях, разумеется, — в евро.

— Иначе никак. Это уже были бы не прорывные инновации, а… что-то, похожее на добавление в кашу кусочков груши вместо рыжиков, — смеется Сергей.

Бизнес быстрого приготовления

Вкусно покушать у нас любят все. Но вот поддерживать инновации на рынке пищевых продуктов в России почему-то не принято. Считается, что нанотехнологии, космос и прочие элитарные сферы куда важнее. А зря. Люди в нашей стране все чаще задумываются о том, что именно им приходится употреблять внутрь. «Ты то, что ты ешь» — это ведь и про нас тоже!

Исполнительный директор ОАО «Лебедянский» Магомет Тавказаков еще два года назад заметил: основатель марки «Быстров» очень вовремя поймал транслируемый покупателем импульс. Людям хочется, чтобы еда быстрого приготовления, спрос на которую в наше сумасшедшее время постоянно растет, была бы еще и полезной. Только денег на исследования взять негде. Государственных грантов не допросишься, венчурных инвесторов под такие проекты днем с огнем не найти. Теперь еще и «кризис ликвидности» пожаловал. Вот и приходится инноваторам рынка быстрых рецептов в лучшем случае выводить на рынок очередную овсянку с яблоками. А в худшем — хоронить смелые замыслы, на реализацию которых требуются масштабные финансовые вливания. Перефразируя Эйнштейна, так и хочется выбросить лозунг: по-настоящему умных инноваций так мало, что их стоит оплачивать.

Что же касается Сергея Выходцева, то к нынешним реалиям в виде «некоторых кризисных явлений» он относится… крайне положительно. Как и десять лет назад, крупные игроки бьются в конвульсиях, мелкие конкуренты испугались и немедленно «ушли в кэш». А значит, у компаний среднего масштаба появляется уникальный шанс для ускоренного роста и захвата временно оставленных соперниками территорий.

В начале 1999 года команду, запускавшую «Инвайт», Выходцев сформировал из специалистов, оказавшихся невостребованными на прежних местах работы — в Colgate, Palmolive, Coca-Cola и Pepsi Co. Теперь же Сергей намерен собрать лучших (да еще и подешевевших!) профессионалов для того, чтобы вывести резво стартовавшую марку «Velle» на расчетную орбиту.

— Благодаря прошлому кризису массовый выброс талантов на улицу стал для нас одним из факторов успеха. Не случайно уже в конце 1999 года мы втрое превысили показатели, под которые я привлекал деньги на запуск проекта «Инвайт», — вспоминает Выходцев. — Очень похожая ситуация складывается и сегодня. Так что если вы ищете позитивные сюжеты, то — вот он я, снова в выигрыше! Сейчас готовлю свою «скамейку запасных». То же самое делают и мои ведущие топ-менеджеры. В нужный момент мы высадим этот десант на интересующих нас нишевых рынках и завоюем их. Все проблемы — в головах. На самом деле возможностей в России великое множество. И я хочу их реализовать.

«Velle» — один из новых снарядов, выпущенных Выходцевым вовсе не наудачу, а после тщательной рекогносцировки. Целевая аудитория новинки — жители крупных мегаполисов, тщательно изучающие состав продукта. Прежде всего женщины в возрасте от 25 до 45 лет. Успешные, обеспеченные, самостоятельные. А главное, их не пугают цены на товары премиального сегмента. Только в Москве и Санкт-Петербурге таких покупателей не менее 350 тысяч. А ведь есть еще и города-миллионники!

Разве что шагнуть за Урал пока не получается. Поскольку хозяйка карельского хутора не использовала консервантов, Сергей решил не портить натуральный продукт химией. Все бы хорошо, но 21 день — предельный срок хранения. При транспортировке напиток капризен — ему нужен гарантированный температурный режим. Водитель, «забывший» включить холодильник при выезде из Москвы, рискует услышать за своей спиной… взрыв. Впрочем, Выходцев обещает со временем решить и эту задачу. Во-первых, согласно перспективному бизнес-плану, «Velle» должна стать компанией глобального масштаба. А во-вторых, это не труднее, чем сварить правильную космическую овсянку.