Неэффективное сокращение

ГЛАВНАЯ ПРОБЛЕМА РОССИЙСКОЙ БЮРОКРАТИИ ЗАКЛЮЧАЕТСЯ НЕ В КОЛИЧЕСТВЕ ЧИНОВНИКОВ, А В ИХ КАЧЕСТВЕ — ЭФФЕКТИВНОСТИ И МОТИВАЦИИ.

Недавно президент России Дмитрий Медведев поручил правительству подготовить предложения о сокращении числа чиновников. При этом глава государства подчеркнул, что оптимизация численности госслужащих не должна быть «механической». По мнению президента, этот процесс следует увязать с функциями чиновников и перераспределением полномочий между различными структурами. Но одними сокращениями числа госслужащих задачу не решить. Поскольку основная проблема заключается не в количестве чиновников, а в их качестве — эффективности и мотивации.

В «тучные» 2000-е годы за счет высоких нефтегазовых доходов и постоянно возрастающих объемов налогообложения бизнеса во всевозможных государственных «конторах» сложились тепличные условия для размножения тех, кто стремится заниматься перераспределением бюджетных средств. При этом возникла парадоксальная ситуация. Зарплаты получателей бюджета, то есть госслужащих, в несколько раз превысили заработок тех, кто этот бюджет, собственно, и формировал. То есть — работников, с доходов которых и взимались налоги. Так, среднемесячная начисленная номинальная заработная плата в России в августе 2010 года составила 20 899 рублей. Тем временем, согласно исследованию Росстата, средняя зарплата госслужащего федерального органа власти достигает 50–70 тысяч рублей. Самые высокие зарплаты — у сотрудников Администрации президента РФ (80,6 тыс. рублей) и аппарата правительства (88,5 тыс.). При этом добросовестные налогоплательщики обеспечивают зарплату чиновникам, условно говоря, из своего кармана.

Во всем мире, и в России в том числе, налоги составляют примерно 80% государственных доходов. Значит, любое увеличение государственных расходов, в том числе на оплату труда чиновников, — это увеличение налогового бремени.

Интересно также обратить внимание на схему отношений государства с налогоплательщиками в России. Примерно 80% от собираемых налогов выплачивается юридическими лицами и лишь 20% — физическими. В развитых странах все наоборот: 70–80% налогов платят граждане и лишь 20–30% — компании.

В такой структуре заложен глубокий смысл: граждане гораздо более осмысленно относятся к ситуации с налогами. Любой призыв к увеличению государственных расходов немедленно проецируется ими на себя: сколько дополнительных налогов с меня соберут и на что потратят эти деньги?

В России же благодаря тому, что налоги в основном платят юридические лица, гораздо легче вводить народ в заблуждение, рассказывая сказки о нашем «низком» налого­обложении. Российский работник, получающий, например, тысячу долларов, не видит, что еще почти половину у него отобрало государство — в виде налогов (13% — подоходный, 34% — страховые взносы). При этом работодатель производит еще ряд выплат — НДС, налог на прибыль, на имущество и т. п. А работник ругает работодателя за малую зарплату и на выборах голосует за «мудрую» власть, при которой государство о нем постоянно «заботится». Например, непрерывно создает новые чиновничьи конторы, расширяет существующие, неуклонно повышает зарплаты бесчисленным госслужащим-бюджетникам и из года в год существенно увеличивает государственные расходы. В тени остается тот факт, что для этого деньги в большом количестве отбираются у самих работающих граждан, только «косвенным» путем.

Специалисты уже много лет говорят о необходимости переноса акцентов в налогообложении с юридических лиц на физических. Но пока безрезультатно. Государство же по-прежнему изымает у всех крупные суммы, и это остается за кадром. Такой порядок удобен бесконтрольному госаппарату, а общество не готово поставить его под контроль, поскольку зачастую просто не в курсе того, как распределяются налоговые деньги.

Помимо официальной зарплаты, немалую долю в доходах чиновников составляет и так называемая административно-статусная рента. Рост зарплат чиновников в последние годы привел лишь к ее увеличению. Среди госслужащих становится все больше не знающих меры молодых прагматиков, которые мечтают о кураторстве какой-либо программы, организации каких-либо тендеров или осуществлении каких-либо проверок. Как показывали опросы, по мнению предпринимателей, главный очаг коррупции — правоохранительные органы. Но лишь немного отстают от них местные органы власти и территориальные подразделения федеральных ведомств.

В итоге налогоплательщик платит еще и огромную дань. Чем отличается дань от налога? Налог — это оплата каких-то полезных действий властей. А дань — это расходы граждан из-за бездействия или плохой работы представителей государства.

Простой пример — наши дороги. Или государство поддерживает их в приличном состоянии, или граждане тратятся на ремонт автомобилей. Для автовладельца это еще дополнительные 3–4% дани. Еще пример. Все согласны, что немалый вклад в инфляцию вносит высокий уровень монополизации экономики. А кто должен заниматься демонополизацией и антимонопольной политикой? Государство. То есть те бюджетополучатели, которым население, между прочим, уже обеспечивает зарплату своими налогами. Население же и расплачивается за их некачественную работу.

Очевидно, что главный способ борьбы с коррупцией — сокращение ее возможностей. Чем меньше будет государства в хозяйственных процессах, тем меньше возможностей для взяточничества. Реальная борьба с коррупцией начинается с ослабления давления государства на бизнес и общество. Для этого нужна активная, кропотливая работа бизнес-сообщества в политической сфере. Кроме того, должна быть сформирована соответствующая общественная атмосфера и внедрена практика постоянной юридической защиты своих интересов.

ЧЕМ ОТЛИЧАЕТСЯ ДАНЬ ОТ НАЛОГА? НАЛОГ — ЭТО ОПЛАТА КАКИХ-ТО ПОЛЕЗНЫХ ДЕЙСТВИЙ ВЛАСТЕЙ. А ДАНЬ — ЭТО РАСХОДЫ ГРАЖДАН ИЗ-ЗА БЕЗДЕЙСТВИЯ ИЛИ ПЛОХОЙ РАБОТЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ГОСУДАРСТВА

Несмотря на высокие заработки, российские чиновники продолжают работать крайне неэффективно. Обращают на себя внимание международные оценки работы наших госорганов. В частности, по данным Мирового банка, в 2009 году Россия занимала 120-е место в мире среди анализируемых 183 стран по качеству регулирования предпринимательской деятельности.

Эксперты рассматривали четыре показателя: создание компании, оформление разрешений на строительство, регистрация собственности и международная торговля. В рамках исследования рассматривалась вся цепочка процедур, которые должна пройти компания. В некоторых аспектах картина получилась совсем грустная. Так, для получения разрешения на строительство в России потребуется более 30 недель (в то время как в США, например, нужно затратить всего 12 недель). По этому показателю наша страна на 180-м, предпоследнем месте!

Похожая (и не менее грустная) картина обнаружилась и в сфере международной торговли. Мировой банк анализировал число документов, необходимых для оформления экспорта/импорта стандартной партии товаров по морю через ближайший порт. При международном сравнении Москва заняла 161-е место из 181. Операции по экспорту и импорту стандартного контейнера с товарами занимают 36 дней и стоят 2 150 долларов. Кроме того, для соблюдения всех формальностей участник торговой операции должен подготовить восемь документов для экспорта и тринадцать — для импорта.

С неэффективной работой госслужащих знакомы не только бизнесмены. Практически все граждане при общении с госорганами непрерывно сталкиваются с неповторимым сочетанием некомпетентности и пренебрежительного хамства, вдохновляемого безнаказанностью. И каждый из нас вынужден бороться с этим самостоятельно. Однако чем более упорно, жестко и последовательно мы будем это делать, тем ближе заветная цель — нормализация отношений госорганов с населением.

Можно почти в шутку предложить начинать рабочий день госслужащих с прочтения мантры: «Сейчас придут налогоплательщики, они платят мне зарплату. Они наняли меня на работу, значит, я должен их хорошо обслуживать». Может быть, лет пять такого мантрочтения что-нибудь изменят?

Если резюмировать, то повышение эффективности госуправления — это важнейшая проблема, решение которой нельзя откладывать. При этом административная реформа, безусловно, не должна сводиться к номинальному сокращению численности чиновников. Необходимо создавать механизм публичной общественной оценки качества работы всех государственных институтов. В мировой практике основным инструментом такого рода являются СМИ, свободно излагающие факты и несущие ответственность за информацию.

По всей видимости, этим путем следует идти и нам.