Знаменитый писатель-фантаст, создатель киберпанка Уильям Гибсон как-то отметил: «Будущее уже наступило. Просто оно еще неравномерно распределено». В этой мысли отчетливо слышен парафраз Карла Маркса, утверждавшего, что новая экономическая формация — капитализм — присутствует в определенную историческую эпоху наравне со старой — феодальным строем. К такому выводу Маркс пришел на основе анализа движения луддитов, громивших в начале XIX века первые ткацкие фабрики, оборудованные промышленными станками. Ткачами и чулочницами под предводительством Неда Лудда двигал страх, что машины навсегда лишат их работы и профессии. Спустя 200 лет тот же страх, но уже перед искусственным интеллектом, вновь испытывают миллионы людей. Насколько он оправдан? Действительно ли технологии сделают человечество безработным? Или, наоборот, создадут множество рабочих мест?
Рассуждать о будущем — дело неблагодарное. Не так давно журнал Wired изучил предсказания своих экспертов за последние 25 лет. Оказалось, что прогнозы о роли и месте технологий, влиянии технологических компаний в основном оправдались. А вот предвидения радикальных изменений в обществе и бизнесе — ни разу. Социум и рынок оказываются устойчивыми перед лицом любых инноваций, меняются лишь способ действий, их скорость и количество.
Этот факт позволяет предположить, что объем рынка труда в перспективе ближайших 10–15 лет вряд ли уменьшится. Однако радикально поменяется его структура — одни профессии исчезнут, другие придут им на смену. Это подтверждают и исследования консалтинговых компаний. По данным Gartner, к 2020 году 1,8 млн рабочих мест будет автоматизировано, но зато возникнет 2,3 млн новых. А Deloitte установил, что уже к 2018 году только в Великобритании технологии ликвидировали 800 тыс. низкоквалифицированных рабочих мест, но при этом создали 3,5 млн альтернативных. Как и почему так происходит? Ответ — в реальных кейсах из разных отраслей.
Максимальный рост за последние пять лет произошел в сфере альтернативных данных. Так называют поток сведений, генерируемых вне основных, общепринятых источников информации: официальной статистики, цен на фондовом рынке, финансовых отчетов компаний или баз данных трансакций по платежным картам. Альтернативные данные возникают благодаря трекингу сигналов сотовых телефонов, миллионам датчиков Интернета вещей на промышленном оборудовании и транспорте, поисковым запросам, твитам, лайкам, репостам в соцсетях и даже спутниковым снимкам.
Альтернативные данные называют «новой нефтью», питающей и создающей индустрии будущего. Поэтому особенно показательно, что лидерами в их использовании в России остаются такие традиционные секторы промышленности, как добыча нефти и газа, трубопроводный и железнодорожный транспорт, металлургические компании и крупнейшие агрохолдинги.
Интернет вещей (Internet of Things, IoT) — зонтичный термин, объединяющий три разных, но взаимно пересекающихся группы технологий: датчики и сенсоры, беспроводная связь, анализ больших данных и предиктивная аналитика на его основе. Консалтинговая компания IDC предполагает, что рынок Интернета вещей в следующем году достигнет 1,3 трлн долларов. Это фантастическая сумма, но, как показывает опыт «ИКС Холдинга», интерес у промышленников огромный. Ведь IoT позволяет значительно снизить расходы на ремонт и замену оборудования, ликвидировать простои мощностей, утечки газонефтепродуктов, практически до нуля снизить аварийность и негативное влияние человеческого фактора.
За всеми этими радужными перспективами лишь одна проблема — в России отсутствует нужное количество специалистов по беспроводной связи, разработке датчиков и элементов их питания, архитекторов и администраторов сетей IoT. Нет экспертов по безопасности, инженеров-наладчиков для инсталляции сенсоров в оборудование. Нет достаточного количества аналитиков и профессионалов в области машинного обучения, способных извлечь из огромных массивов сырых данных полезную для компании информацию. Дефицит кадров огромный и будет сохраняться еще как минимум 10–15 лет.
В нашей стране сейчас есть только одна магистерская программа по IoT. Ее выпускников расхватывают крупнейшие фирмы. Большой бизнес осознает необходимость в цифровой трансформации производства, но когда мы приходим в вузы за кадрами — им нечего нам предложить. Молодежь не интересуется математикой, физикой и инженерией. Это общемировая проблема.
Безусловно, для всех перечисленных профессий необходимо хорошее высшее образование. Однако рынок альтернативных данных порождает и множество рабочих мест, не требующих высокой квалификации. Так, американский оператор сотовой связи Verizon Wireless нанял целую армию рабочих для установки сенсоров в сотни тысяч уличных фонарей по всем Соединенным Штатам.
Другой сектор — анализ изображений со спутников. Это тоже вариант альтернативных данных, значение которых постоянно растет. Например, компания Orbital Insight изучает снимки полей и вычисляет объемы урожая в будущем году. Купив их прогнозы, трейдеры устанавливают цены на зерновые фьючерсы. А космический мониторинг водоемов и погодных условий позволяет страховщикам предсказать вероятность наводнения в различных регионах и рассчитать размер страховой премии на недвижимость и имущество в зависимости от потенциального риска.
Orbital Insight и другие фирмы скупают дата-сеты в таких количествах, что породили настоящий бум в производстве микроспутников. Сейчас как никогда высок спрос на инженеров-ракетчиков, оптиков, радиоинженеров, а также на разнорабочих и технический персонал для космодромов. В России также есть частные космические компании, поэтому наверняка этот бум в скором времени достигнет и нас.
Если первые два кейса — уже реальность и актуальный дефицит кадров, то для операторов дронов это пока только потенциальная возможность. Современные беспилотники совсем не так автономны, как показывают рекламные ролики. В большинстве случаев им помогает человек, который сидит в офисе и управляет одновременно несколькими дронами. Для этой работы не требуется образование — лишь наличие водительских прав и опыта компьютерных игр. Заработная плата невысокая, смены по 8–12 часов, но если беспилотники убьют профессии курьеров и водителей, то на смену им заступит оператор дрона. А большинство вакансий уйдет в страны третьего мира.
Так уже произошло с разметчиками данных — профессией, возникшей из-за бума искусственного интеллекта всего несколько лет назад. Уже сейчас в Индии, Пакистане, Молдове, России и на Украине тысячи людей отсматривают фотографии и видео, указывая, где на них изображены машины, люди или иные объекты. Прослушивают гигабайты аудиозаписей, читают твиты и посты. Необходимость в размеченных дата-сетах для алгоритмов машинного обучения создала десятки тысяч новых рабочих мест и позволяет молодым мамам, людям с инвалидностью и другими проблемами со здоровьем работать из дома и зарабатывать себе на жизнь.
Последний тренд — методисты образовательных программ и создатели контента для систем виртуальной и дополненной реальности. Пока успехов в этой отрасли не так много, но на последней гонке «Формулы-1» в Монце большинство аттракционов для зрителей было связано с VR. Можно было ощутить себя гонщиком внутри болида на трассе или механиком из паддоков на пит-стопе. VR/AR активно идет в образование, в том числе и в нашей стране, помогая современным школьникам овладевать информацией через более близкие и эффективные для них медиумы. Полезны эти технологии и пожарным, спасателям, военным. Сейчас оценить рынок трудно, но то что это одна из профессий будущего — сомнений нет.
Впрочем, будущее — это не только технологии и индустрии вокруг них. Во всем мире увеличивается процент пожилых людей. Это особенно характерно для Японии, Северной Америки и Европы. Поэтому, например, Бюро статистики труда США среди наиболее востребованных в ближайшие десять лет профессий называет домашних сиделок, дипломированных медсестер, специалистов по медицинскому уходу на дому, а также работников сферы общественного питания — поваров, сотрудников фастфудов и официантов. Программисты и разработчики приложений лишь замыкают топ-5. Правда, их средняя зарплата в среднем в четыре раза выше, чем у представителей всех остальных перечисленных профессий, кроме медсестер.
Начать дискуссию