Как только человек перестаёт находить смысл в работе, он резко теряет в своей продуктивности. Поэтому можно даже утверждать, что поиск смысла является непосредственной «рабочей обязанностью» каждого сотрудника.
В книгах и статьях о менеджменте всегда очень много внимания уделяется вопросам результативности и эффективности. Однако не стоит забывать, что результат работы напрямую связан с наличием или отсутствием смысла в человеческой деятельности. Смысл — сильнейший мотиватор, независимо от того, говорим ли мы о высоких материях (связанных с самоидентификацией и предназначением человека) или достаточно утилитарных стимулах (например, выживании), заставляющих человека делать то, что он делает.
Именно поэтому к данному вопросу стоит регулярно обращаться — задолго до того как появятся первые признаки потери интереса к работе, ощущения качества и стремления к результату. Как бы то ни было, прежде, чем человек перестаёт «любить свою работу», всегда умирает смысл. И надо признать, что особенно это проблема актуальна для бизнеса, который по природе своей ориентирован на зарабатывание денег, в то время как деньги сами по себе не являются серьёзным мотиватором, и уж тем более далеки от философских смысловых зон.
Смысловые галлюцинации
В последнее время я сталкиваюсь с огромным количеством исчерпавших себя управленцев, а также «крупных специалистов», которые разочаровались в профессии. Причины, как правило, далеко от кризиса среднего возраста, да и выгоранием они объясняются далеко не всегда. Как правило, проблема заключается в потере смысла, которая приводит к серьёзным внутренним конфликтам и в итоге заставляет людей сходить с дистанции. Увы, но, по всей видимости, путь к этому серьёзному рубежу в жизни любого человека с каждым годом будет только сокращаться. Во многом причиной являются глобальные изменения, которые переживает всё человечество последние 150 лет: жизнь постоянно ускоряется, а циклы протекания самых разных процессов становятся заметно короче.
Довольно продолжительный период истощения смысла в профессии, наблюдаемый в прежние времена, прежде всего объяснялся верностью традициям. Земледелие, выпечка хлеба, возведение домов и другие формы жизнедеятельности по сути своей имели сакральный характер; в семьях из поколения в поколение передавались секреты мастерства, сохранялись трудовые династии. Всё это наполняло акт труда самыми разными смыслами. Преобладание ручной работы тоже делало свое дело: ведь всё рукотворное сродни акту творения мира (прямой аналогией является выпечка хлеба).
Развитие технологий и дробление «рабочих» процессов стали всё больше увеличивать разрыв между вкладом человека и непосредственным результатом его работы, что оказало заметное воздействие на самоощущение человека.
С развитием прогресса в профессиональной деятельности жизни человека появилась масса зон, которые не содержат в себе высшего смысла и созидательного начала. Во многом на это повлияло развитие конвейерного производства в ХХ веке, в дальнейшем — роботизация производства (вытесняющие человека с рынка труда), а также появление профессий, которые, что греха таить, сакрального смысла в себе не несут. Возьмем, к примеру, «нашу область» — менеджмент, который с этой точки представляет собой особенно большую проблему. Основной задачей менеджмента является генерация денежных средств и увеличение эффективности компаний. Что касается стремления лидера овладеть управленческим мастерством, освоить подобные навыки можно довольно быстро. Число управленческих инструментов конечно, и даже диапазон миров (от авторитарного до демократического), который хороший управленец рано или поздно научится строить, довольно ограничен. А значит, в один прекрасный момент у человека начнется кризис жанра: отточенное мастерство рискует превратиться в автоматическое выполнение стандартных операций, а появление конвейера в любом его проявлении всегда убивает смысл.
Конечно же, в попытке установить внутренний баланс люди могут предпринимать попытки найти себя в другом, очень часто они погружаются в сложные созидательные хобби, уходят в творчество, науку, начинают параллельно с работой преподавать в школе. Однако, как правило, двойная жизнь не становится панацеей: в своей основной профессии человек начнёт деградировать, а результативность будет падать, ведь душу и энергию он всегда будет вкладывать только в ту область деятельности, в которой видит смысл. Конечно же, для собственников бизнеса, а также менеджеров, обладающих предпринимательской жилкой, кризис жанра несёт в себе новые возможности, став толчком для создания нового: открытия своего (другого) бизнеса, ухода в консалтинг, менторство и так далее. Гораздо сложнее найти себе новое применение специалистам: тому же бухгалтеру, который провел большую часть жизнь в тесной компании с цифрами, достиг потолка в карьере и по большому счету имеет всё — кроме смысла.
К этой проблеме добавляется еще один аспект: как только операции становятся стандартными (а именно к этому стремится бизнес), их быстро замещает машина, выдающийся мастер в выполнении таких операций. Поэтому, конечно же, с развитием технологий, человек будет чувствовать себя еще и менее востребованным (кстати говоря, одним из первых претендентов на вылет в будущем как раз и называют профессию бухгалтера). Впрочем, как ни парадоксально, прежде всего проблемы со смыслом испытывают «нужные люди», те самые, на которых и держится вся система. Такие люди крайне устойчивы к чужому мнению и внешним обстоятельствам (внутренняя референтность всегда является залогом успеха), и если они теряют смысл в работе, как правило, это действительно означает серьёзный внутренний конфликт. Причем, как показывает практика, удерживать таких людей в компании не стоит: незаурядные люди, переходя в автоматический режим работы, быстро меняются, они угасают и теряет эффективность. Среди топов крупных компаний периодически я встречаю таких, давно уже мёртвых, людей.
Глобальные изменения в вопросах отношения к профессии касаются также таких «вечных» сфер, как образование и медицина — в которых, казалось бы, человек может бесконечно черпать новые смыслы. Это обусловлено как вмешательством технологий (пример: стандартизация медицинских процедур, которая не позволяет врачу оставаться целителем), а также другими изменениями, которые также чаще всего подчинены вопросам оптимизации и стандартизации.
Простой пример: программа объединения школ в Москве, которая привела к появлению сильнейшей дифференциации детей внутри классов, где стали смешивать хорошо подготовленных и слабых детей. Это привело к волне увольнения педагогов, которые отлично понимали, что адаптировать программу под разных детей не получится: для того чтобы качественно обучать детей одного возраста, но с разной подготовкой, необходимы глобальные изменения на уровне всей системы (как, например, это произошло в Финляндии, где давно используется практика объединения в одном классе детей разного уровня подготовки). Свои проблемы испытывает и система высшего образования: в вузы приходят неподготовленные и немотивированные студенты, и это также мешает преподавательскому составу получать отдачу от работы.
Личная гигиена
Определённым выходом для человека может стать развитие в своей области, однако далеко не каждая специальность это позволяет. Сохранить интерес к работе может некоторая отсрочка, связанная с ротацией внутри компании, повышением квалификации или получением дополнительного образования. Однако всё должно происходить вовремя: если человек (или HR) упустил момент и приступил к поиску новых мотиваторов слишком поздно, перепады в его карьере будут сопровождаться незначительными микроизменениями и рано или поздно вопрос снова встанет ребром.
Работа без смысла очень быстро превращается в кабалу. Причём в определённых условиях, если речь идет о вопросах выживания, кабала может даже помочь: как ни парадоксально, люди, не имеющие высокого статуса, могут долгое время сохранять рабочую форму за счёт стимулов (одной из ипостасей смысла). Можно даже утверждать, что мир развивается, прежде всего, за счёт «бедных людей», тех самых, кто испытывает в чем бы то ни было острую потребность (в деньгах ли, образовании, культуре), что всегда даёт мощную мотивацию для получения недостающего и прекрасную почву для зарождения смыслов. Так что одним из секретов сохранения интереса к своей профессии является создание для себя новых потребностей. Возможно, целиком и полностью искусственных, зато способных стать теми маячками, которые позволят человеку сохранить интерес к работе и жизни вообще. Их появлению всегда предшествуют большие усилия и серьёзная внутренняя работа. Поэтому вместо того, чтобы искать в реальности все новые и новые слои, многие предпочитают идти по лёгкому пути, обращаясь в другие миры, чему также очень способствуют новые технологии, например, дополненной реальности, которая исправно такие миры поставляет представителям нового поколения.
Во избежание потери смысла в своей деятельности я также посоветовала бы регулярно заниматься гигиеной этой, весьма интимной, зоны (в конце концов, симптомы известны — это потеря радости от проделанной работы и появление первых признаков автоматизма). К профилактике смысловой зоны можно подойти с разных сторон. К примеру, с формальной точки зрения: человек может спланировать свою будущую жизнь, раздробив её на разные этапы, каждый из которых имеет четко выраженную цель (предположим, согласившись на каторжный труд в течение десяти лет, человек планирует заработать на всю последующую жизнь, семь лет проводит в путешествиях по всему миру, затем — занимается техниками боевых искусств и так далее).
Человек, способный программировать свою деятельность, в сравнении с теми, кто живет как придётся, довольно крепко стоит на ногах. Он вряд ли будет испытывать мучения от бесцельно прожитых лет и ужас в преддверии жизни под копирку в будущем; ему не ведомы ощущение пустоты, выгорание и другие издержки современной карьеры. С другой стороны, никто не отменяет и вопросы высшего порядка — в идеале каждый человек должен стремиться к поиску своего предназначения. Причём предназначение может выражаться в самых разных проявлениях. К примеру, одна моя знакомая в своей компании известна не только как прекрасный специалист. Она — гармонизатор отношений: в компаниях, где она работала, почти не бывает конфликтов.
Как бы то ни было, человек должен постоянно возвращаться к вопросам, что и зачем он делает. И до тех пор, пока он будет находить на них ответы, он будет счастлив, удачлив и сможет приносить пользу своей компании. Что характерно, кризису жанра подвержены прежде всего высокоразвитые рефлексирующие люди с высоким внутренним цензом, потребностью в серьезных внутренних прорывах и испытывающие частую смену мировосприятия, за которым очень редко успевает профессиональная карьера. Табель о рангах ничего не меняет: напротив, чаще всего смысл в работе теряют люди, которые многого достигли.
А вот «сакральными», способными продлить профессиональную жизнь людей: всегда являются простые профессии, что регулярно доказывают опросы, связанные со счастьем. Так, например, известно, что одними из самых счастливых людей на планете являются работники общепита (конечно — они же кормят), а также, к примеру, водители (они — перевозят людей). Что же касается долгожителей в прямом смысле слова — это люди, живущие крестьянским трудом, в котором крайне сложно потерять смысл (если речь идёт о призвании человека работать на земле). К сожалению, очень часто в высоких сферах и статусных профессиях/должностях обрести высокий смысл не представляется возможным. А значит, мы рискуем получить огромное количество людей, живущих не своей жизнью, жизнью-суррогатом, тем более, что профессиональная сфера современных людей занимает 80% их времени. Поэтому поиск смысла (он всегда эксклюзивен) в работе является непосредственной обязанностью каждого человека, который должен научиться реинкарнироваться в своей профессии и делать это до тех пор, покуда возможно.
Комментарии
1