Девять сказок про людей

Уже шесть раз я нанимал водителей на нашу офисную лайбу – молодых и постарше, опрятных и не очень, образованных и невежд. Все они прошли по одному пути:  в первый рабочий день получали подробнейший инструктаж, что можно, чего нельзя, и давали клятву строго соблюдать. На второй день был самостоятельный рейс в город Ейск, а на третий на странице этого водителя в Одноклассниках появлялась фотография его счастливого лица в обнимку с неким длинноволосым существом на фоне служебной машины, стоящей на морском берегу.

На фотографии – дата и время, разгар рабочего дня.  Прямо наваждение какое-то. На четвертый день, подписывая документы об увольнении, я каждый раз задавал стереотипный вопрос: зачем? Зачем вы отклонились от маршрута, взяли в служебную машину постороннего пассажира, сожгли столько-то лишнего топлива и прогуляли столько-то рабочих часов? И получал стереотипный ответ: я не думал, что вам жалко.

***

Однажды, выполняя срочный заказ, мой производственный цех отработал подряд две субботы, за что получил оплату сверхурочных в полном соответствии с ТК РФ. Я посчитал уместным дополнить сверхурочный тариф отдельной премией из своего собственного кармана – по полторы тысячи рублей каждому. 

Сразу после раздачи в мой кабинет вломилась одна из премированных, выкатив белые глаза,  выставив вперед зажатые в кулачке купюры и крича «ЧТО ЭТО ТАКОЕ?!».

Я в замешательстве констатировал, что «это деньги», а она продолжила кричать: «ЭТО НЕ ДЕНЬГИ, А ИЗДЕВАТЕЛЬСТВО!».

Я предложил вернуть их обратно кассиру, но женщина не прислушалась, и продолжила выступать с пенкой у рта в том смысле, что полторы штуки – не деньги. Напомню, эту премию я выплатил из своего собственного кармана, а средняя зарплата у этой женщины была 15 тысяч.

***

Как-то раз, завершая одно из традиционных общих собраний с коллективом, я предложил задавать вопросы. Одна сотрудница, склонив голову набок и по-комиссарски сощурив один глаз, громким голосом, чтобы все слышали, спросила: «А можно прожить на четыре тысячи рублей в месяц?!».

Так вышло, что буквально накануне я разбирался с ФСС, и запомнил, что именно эта женщина из 22 рабочих дней 15 провела на купленном больничном. Я тут же при всех напомнил ей об этом, и сказал: на четыре тысячи в месяц прожить нельзя, но вы можете и должны зарабатывать 15-20, как все остальные, и я хочу спросить у вас,  почему вы этого не делаете?

«Я просто та-а-ак сказа-а-ала», произнесла женщина врастяжку, включила задний ход, и спряталась за спинами коллег.

***

У меня есть штатный энергетик. Не ред-булл и не бёрн, но тоже окрыляет. Он хороший специалист в своем деле, грамотный инженер с большим опытом. У него довольно высокая зарплата для работающего пенсионера, при этом почти никакой работы он не выполняет, его должность – чистая синекура, порожденная идиотскими российскими нормами безопасной эксплуатации электроустановок высокой мощности.

Этот человек каждый месяц ходит в соцзащиту жаловаться на меня, своего работодателя, в связи с якобы имеющими место постоянными нарушениями его трудовых прав, касающихся распорядка дня, начисления зарплаты, отпускных и больничных. Соцзащита каждый раз предлагает ему написать письменное заявление, а он каждый раз отказывается, говоря, что боится мести.

Устав от его однообразных жалоб, соцзащита сдала его мне, надеясь, что я прекращу их страдания, и уволю его к егерям. Но я не стал – от его жалоб мне не стало ни жарче, ни прохладнее, а нормального энергетика сейчас не найти – отрасль развалена до основания.

Я вызвал его и спросил, зачем ему все это нужно, и попросил перестать, но он не перестал, и мы вот живем так уже несколько лет – он выполняет свою работу, но ежемесячно ходит на меня стучать, зная, что я знаю.

К слову сказать, как минимум каждый десятый из моих работников уже писал на меня жалобы куда-нибудь, а каждый пятнадцатый имеет намерение сделать это в ближайшем будущем. Это нормально, ничего личного, просто зависть.

***

Мы работаем в деревне, которую можно неспешно пройти насквозь за полчаса. Мой персонал бесплатно ездит на работу на служебном автобусе – большом новом Лиазе. Платный автобус ходит параллельно и стоит 10 рублей в один конец. Каждый раз, когда по каким-то причинам наш автобус не выходит на маршрут – бывает редко, но бывает – как минимум трое из 60 работников прогуливают этот день. В их объяснительных всегда написано одно и то же: я шо, должен был пешком идти???

***

На восьмое марта я всегда дарю всем своим женщинам цветы – тюльпаны или розы. Женщин много, больше ста двадцати. Каждый раз, когда идет торжественное вручение, я слышу из толпы ворчливые возгласы типа «лучше бы деньгами дал». Перед новым годом, раздавая подарки сотрудникам, у которых дети до 14 лет, я сто раз услышал вопрос «а сколько они стоят?», и полста раз разговоры в толпе, что «подарки опять фуфло».

Особенно доставляет то обстоятельство, что и цветы, и конфеты эти несчастные я всегда покупаю сам, на свои личные деньги. 

***

В моем коллективе есть немало отличных работников, которые заколачивают в полтора-два раза больше остальных, поскольку ходят на работу, чтобы работать. Но их меньшинство, а остальные относятся к работе как к подобию сельского клуба, который посещают исключительно ради удовольствия от общения с себе подобными.

Это  общительное, но ленивое большинство ругает передовиков «подхалимами», «стахановцами» и «жёлтолизами», ни на секунду не переставая ныть по поводу того, как тяжело прожить на 10 тысяч в месяц. Все знают, кто и сколько получает, у кого сколько кредитов и где, кто что купил и почём, и вся эта проблематика интенсивно обсуждается во время всех перерывов. Смутный такой гул стоит, как на пасеке. МММММММММММММММ         

***

Многие мои сотрудники страдают эндемичным психическим расстройством, которое проявляется в виде болезненного стремления строить гигантские жилища. Каноничный пример: молодая пара, поженившись, начинает строить МЕГАЛОДОМИЩИЩЕ в три этажа с эркерами, башнями, мансардой, бассейном и тремястами комнат. Объявленная цель – создать гнездо, в котором будут жить и процветать следующие десять поколений  клана Сопрано Жлобы.

Молодая пара, надрываясь, вкладывает в строительство гнездища все свои деньги и все свое время в течение следующих 15 лет, недодавая ни времени, ни денег себе и своим детям, которые, так и не дождавшись новоселья, уезжают в город на учебу, чтобы больше никогда не вернуться в так и не родившийся отчий дом.

А истощенные бесконечной стройкой родители стареют, проводя годы в полуфабрикате с недостроенной крышей и грязным двором, заваленным битым кирпичом.

В станице, где я сейчас живу, на каждой улице есть по паре-тройке таких франкенштейнов, пугающих своими размерами и степенью запустения.  Франкенштейнами их делает продолжительность строительства – за 10-15 лет номенклатура стройматериалов полностью обновляется несколько раз, поэтому полуготовый дом часто выглядит как творение сумасшедшего Ихтиандриного папаши – голова от белой собаки, а тело, наоборот,  от черной лошадки пони.      

*** 

Каждый месяц, без единого исключения, в день выдачи зарплаты в моей бухгалтерии происходят громкие скандалы. Туда приходят те или иные работники, в количестве от трех до десяти, предъявлять претензии бухгалтерам за то, что их, этих людей, бессовестно обокрали. Каждый набег сопровождается громкими комментариями вслух о том, что конторские совсем опоросели, половину нашей зарплаты воруют, ничего не делают, считать не умеют, где их только учат, паразитов.

Каждый такой скандал заканчивается одинаково во всех случаях без единого исключения: бухгалтер достает расчеты и ведомости с личной подписью обкраденного, которые неопровержимо свидетельствуют о том, что он, обкраденный, забрал половину своей зарплаты авансом две недели назад, съел ее, и забыл.

Обкраденный тут же меняет тон, и бросив через плечо «а, ну ладно», отбывает к рабочему месту.

Бухгалтеры совершенно законно расстраиваются до слез, я беру обкраденного за шиворот, выволакиваю перед всеми на общем собрании в центр круга и требую громко и внятно попросить прощения за свое безобразное поведение, либо собрать манатки и валить на четыре стороны. Извинения звучат, в толпе зрителей раздается радостный смех, обкраденный явно мучается стыдом (не за нанесенное бухгалтеру оскорбление, а в связи с публичностью собственного унижения), но на следующий месяц или через месяц снова приходит в бухгалтерию с такими же точно претензиями, и цикл повторяется.

***

Такие дела. Сказок могло бы быть не девять, а пятьдесят или сто – таким историям несть числа.   

В конце сказок обыкновенно бывает мораль,  какой-нибудь глубокий и банальный вывод типа «корысть – зло», «всех хоронят голыми» или «учитесь ценить то, что имеете». 

Вы, дорогие читатели, и без банальностей все понимаете, поэтому я поставлю точку и пойду работать.